Форум » Архив фотодокументов » Артиллерия РККА во Львовском выступе. Первая неделя войны.... » Ответить
Артиллерия РККА во Львовском выступе. Первая неделя войны....
Karan: Постепенно тема действий частей 4-го МК становится зависима от иных. А они - от нее. Другими словами -пора попробовать собрать в кучу все ,что известно, об артиллерии Львовского выступа. Корпусные, армейские и части РГК -они там были. Вспомним... Хотели давно, но -как то не складывалось. Но -когда оказалось, что живы потомки тех, кто встретил войну на границе.... Вспомним..
Алтын: Karan пишет: Это где Т-35 и БТ с №434? Угу.
Алтын: zampolit пишет: Орудия на всех известных фото не пытались считать? Нет , пока не занимался - четкой привязки пока нет. Хотя бы парки ( быв.конюшни) в графском поместье в Шкло увидеть.
zampolit: Интервью с ветераном 229 КАП 19.06.2009 По ту сторону жизни Ветеран войны вспоминает о 22 июня 1941 года Василий Данилович Кирдякин был одним из тех, кто, участвуя в приграничных сражениях, первым принял на себя удар фашистских захватчиков. Свой первый день Великой Отечественной войны он встретил в 229-м корпусном тяжёлом артиллерийском полку, в котором принял командование батареей, в нескольких километрах от советско-польской границы. — Василий Данилович, чувствовалось ли приближение войны весной¬летом 1941 года? — Конечно, мы, младшие командиры, получали сведения о международном положении из газет, по радио, на политзанятиях, которые проводили политработники полка, но наши командиры владели большей информацией. Между тем информация была тревожная. Так, в окрестностях яновских летних лагерей, где мы базировались перед войной, постоянно шныряли немецкие похоронные команды, которые якобы разыскивали могилы немецких солдат, погибших в 1939 году при нападении немцев на Польшу, а также в стычках с советскими войсками, совершавшими освободительный поход в Западную Украину и Белоруссию. На самом деле они занимались разведкой, сбором информации о расположении, численности и вооружении советских частей и соединений, базировавшихся в Западной Украине. Разведкой занимались и разведчики-нелегалы. Кроме того, перед войной участились случаи нарушения воздушного пространства немецкими самолетами. Сбивать эти самолеты нашим летчикам запрещали, чтобы избежать провокаций, хотя было понятно, что эти самолёты занимались воздушной разведкой и фотографированием военных объектов. Известное сообщение ТАСС от 14 июня 1941 года, в котором говорилось, что нельзя верить распространяемым в последнее время слухам о близости войны между СССР и Германией, что эти слухи являются пропагандой враждебных СССР и Германии сил и что Германия, так же как и СССР, неуклонно соблюдает советско-германский пакт о ненападении, выглядело странным. Тогда наш командир полка подполковник Винарский на совещании командиров Киевского особого военного округа, которое проводилось в один из дней последней предвоенной недели, даже поставил вопрос об эвакуации семей военнослужащих из приграничной зоны. За эту предосторожность его уличили в трусости и паникёрстве и чуть было не лишили должности. Между тем немцы эвакуировали население приграничных сёл. Вся приграничная зона была нашпигована немецкими войсками и техникой. Их военные приготовления просматривались даже в бинокли и артиллерийские стереотрубы. Они начали складировать свои артиллерийские снаряды и авиабомбы прямо на грунт, что говорило об их скором применении. Непосредственно перед нападением к нам перебрались несколько перебежчиков, которые указали точный час нападения. — Но насколько ваш полк, в котором вы служили, был готов к нападению? — У 229-го корпусного тяжёлого артиллерийского полка к тому времени уже была своя история. Он был сформирован в Одессе в 1929 году, спустя десять лет, в сентябре 1939 года, полк принял участие в освободительном походе в западные области Украины и Белоруссии. В этом походе участвовал и я. Перед войной в состав полка входило три артиллерийских дивизиона соответственно калибра 122 мм, 152 мм и 203 мм. В батарею, которой я командовал, входили четыре орудия калибра 152 мм, каждое из которых обслуживали 10–12 человек артиллерийского расчёта. Слабым звеном нашего полка были артиллерийские тягачи, в качестве которых использовались тракторы ЧТЗ, скорость которых составляла всего 6–8 км/час. Это, конечно, сильно снижало манёвренность полка. Кроме того, не были предусмотрены посадочные места для артиллерийского расчёта, и артиллеристы вынуждены были передвигаться пешком. Непосредственно перед войной полк базировался в населённом пункте Яворов, всего в нескольких километрах от границы. Но на лето мы выезжали в летние лагеря у деревни Янов, что под Львовом. По ту сторону границы находилась оккупированная Германией территория Польши. — Как для вас началась война? —В половине пятого утра 22 июня наш полк был поднят по тревоге. В полковой колонне мы двинулись в направлении Яворова, где находилась наша основная база, в том числе артиллерийские склады с запасом снарядов. Ощущался некоторый элемент растерянности, но страха не было, и все действовали чётко и энергично. В случае войны все командиры, в том числе и я, должны были получить в штабе пакеты с предписанием выдвинуться со своим подразделением на определённые позиции, но их мы так и не получили. Примерно в 9 часов утра мы, пополнив запасы снарядов, прошли Яворов и начали движение на запад. Моя батарея шла во главе полковой колонны. Дело в том, что полк имел оборудованные на случай войны позиции, на которых были блиндажи с перекрытием в шесть накатов, защитные капониры для орудий. Полк подвергся налёту немецкой авиации. Появились первые убитые и раненые. В частности был тяжело ранен командир первого дивизиона старший лейтенант Кристалинский. А уже к 11 часам мы увидели, что в ближайшей деревне идёт бой. Поскольку обстановка была неясная, командир взвода управления батареи лейтенант Сыроватко и старший сержант из отделения разведки попросились в разведку в эту деревню, но назад так и не вернулись. Мы подвергли артиллерийскому обстрелу окрестности деревни, а также развилки дорог, находящиеся практически у самой границы, где могли скапливаться вражеские войска и техника. И как оказалось, своевременно, так как немцы пытались в деревне захватить штаб какой-то из наших частей, но, испугавшись артналёта тяжёлой артиллерии, отступили. Примерно в 5 часов вечера к нам на позиции подошёл полит-рук и попросил помочь стрелковой части. На груди политрука был орден Красной Звезды, как я потом выяснил, за финскую войну. В тот период это была редкая награда, и обладатель её сразу выделялся. Командир полка приказал нашей батарее выдвинуться с восточной опушки леса на западную, откуда удобнее было вести огонь. Пройдя через лес, мы заняли позиции и начали обстрел по указанным пехотинцами целям. Выпустили по немцам примерно 100 снарядов. Поскольку снаряды закончились, мы снялись и начали движение через лес на исходные позиции. Но в лесу нас остановили в расположении штаба 97-й стрелковой дивизии. На моих глазах командир дивизии, полковник, расстрелял за какую-то провинность, возможно, за дезертирство нашего солдата. Он обратился ко мне: «Почему покинул позиции? Ты будешь расстрелян за дезертирство». Я объяснил, что выдвинулся на западную опушку леса по просьбе политрука, и поскольку снаряды закончились, возвращаюсь в расположение полка. Благо, рядом с полковником стоял уже знакомый мне полит-рук с орденом Красной Звезды, который подтвердил мои слова. «Хорошо, снаряды сейчас подвезут, а тобой пока что займется особый отдел», — сказал полковник. Действительно, через час привезли целую машину снарядов, но они оказались для наших 152 мм гаубиц-пушек непригодными. Особист интереса ко мне не проявил, и уже где-то к утру я привёл свою батарею в расположение полка. Командир полка обрадовался, так как все уже начали думать, что наша батарея погибла. — Что же происходило в последующие дни? — С боями отходили на восток. Было тяжело на сердце, когда мы проходили мимо подвергшихся бомбардировке аэродромов, где практически все наши самолеты были уничтожены на земле. К нам в колонну пристроился один летчик. Он снял с разбитого самолета пулемёт с турелью и во время налета немцев на нашу колонну обстреливал немецкие самолеты из своего пулемета. 29 июня мы получили приказ оставить Львов. На марше полк подвергался постоянным налетам немецкой авиации. И если людской состав в основном сохранялся, то пушки и особенно тракторы всё чаще выходили из строя. А уже к 12 июля батарея потеряла последнюю гаубицу-пушку. Некоторое время спустя наш полк направили на переформирование в город Волчанск. Мы получили на вооружение 107 мм пушки. Шли ожесточённые бои. — В плену были? — Попал однажды. От этого на войне никто не застрахован. После двух недель пребывания в плену мне удалось бежать, и с помощью местного населения, переодевшись в гражданскую одежду, через 10 дней я вышел к своим. Три недели провёл в фильтрационном лагере и после проверки получил новое назначение — начальником штаба 61-го отдельного дивизиона бронепоездов. Позже по дорогам войны пришлось пройти в составе 44-й отдельной противотанковой артиллерийской бригады, участвовавшей в операции «Багратион» по освобождению Белоруссии, где шли особо тяжёлые бои. В одном из таких боев под районным центром Караватичи немцы бросили в бой на нашем участке фронта наши трофейные танки Т-34. Мы были обескуражены: наши танки и идут против нас. Связались с командованием: могут ли быть какие-то наши воинские части в этом районе? Получив отрицательный ответ, начали истребление этих танков. На поле после боя осталось 12 подбитых танков. Но вот что было удивительно — ни в одном из подбитых танков мы не обнаружили трупов, немцы всех утащили. Кто составлял экипажи этих танков, так и осталось загадкой. За этот бой многие бойцы и офицеры получили награды, а один командир орудия и один наводчик были представлены к званию Героя Советского Союза. Я же был награжден орденом Красной Звезды. — Вы участвовали в войне с первых её дней. Где для вас она закончилась? — При освобождении Варшавы в январе 1945 года я был ранен и попал в госпиталь. Здесь, собственно, для меня военная служба и завершилась. Начав войну в звании лейтенанта, командира артиллерийской батареи, к концу войны получил звание майора и должность заместителя начальника штаба противотанковой бригады. Награждён четырьмя орденами и двадцатью медалями.
Егор:
zampolit: Егор пишет: Интервью с ветераном 229 КАП 19.06.2009 По ту сторону жизни Ветеран войны вспоминает о 22 июня 1941 года Опа! На этом сайте появилась фотография командира 229 КАП.!http://neuruppin.webstolica.ru/gostevaja-kniga?status_msg=a%3A2%3A%7Bs%3A3%3A%22sys%22%3Ba%3A0%3A%7B%7Ds%3A5%3A%22plain%22%3Ba%3A1%3A%7Bi%3A0%3Ba%3A2%3A%7Bs%3A3%3A%22msg%22%3Bs%3A65%3A%22%C1%EB%E0%E3%EE%E4%E0%F0%E8%EC+%C2%E0%F1%2C+%E7%E0+%F2%EE%2C+%F7%F2%EE+%E2%EE%F1%EF%EE%EB%FC%E7%EE%E2%E0%EB%E8%F1%FC+%ED%E0%F8%E5%E9+%E3%EE%F1%F2%E5%E2%EE%E9+%EA%ED%E8%E3%EE%E9.%22%3Bs%3A4%3A%22type%22%3Bs%3A4%3A%22none%22%3B%7D%7D%7D&_id=347&go_last_page=1 СВЯЖУСЬ С ВЛАДЕЛЬЦЕМ НА ПРАВО РАЗМЕЩЕНИЯ ФОТОГРАФИИ вИНАРСКОГО НА НАШЕМ САЙТЕ.
Егор: zampolit пишет: Егор пишет: М... Мне, конечно, лестно, но это твоя цитата, не моя. Так, в порядке занудства...
Егор: Пейзаж украинский. Продавцу веры нет, но пишет (в другом фото со сходным пейзажем) про Ярослав.
zampolit: Егор пишет: Пейзаж украинский. Продавцу веры нет, но пишет (в другом фото со сходным пейзажем) про Ярослав. Что за орудие?
Егор: zampolit пишет: Что за орудие? МЛ-20
Karan: Полоса действий 1 гпд. Наша гаубица... И Ф-22.
Karan: Достаточно условно "львовское", поскольку к выступу можно отнести по нахождению в подборке ряда известных фото. http://cgi.ebay.de/9-Fotos-Russland-Panzer-52-to-zerstoert-erbeutet-Moerser_W0QQitemZ170459102159QQcmdZViewItemQQptZMilitaria?hash=item27b0277bcf Б-4.
volodia: фото № 37 подписано Яворов?
Karan: volodia пишет: фото № 37 подписано Яворов? Знать бы, чему оно соответствует, учитывая, что превью 7, а не 9.
scharm: А может эти фото имеют отношение к вышеописанным событиям?Но это при условии, что лес находился в 5-7 км на север от Золочева т.к.фото позиционируются с Сасовом.К тому же части отходившие ч-з Колтов в дальнейшем проходоли ч-з р.Серет.
Big Mazzy: scharm пишет: А может эти фото имеют отношение к вышеописанным событиям? Матчасть всё равно не 135-го пап РГК, на первом фото - М-30, на втором - М-10.
scharm: Тогда есть один лес в 5-7 км от Золочева на запад, это возле с.Почапы.И затор мог произойти на развилке в том же селе.Одна колонна могла двигатся из Буска ч-з Скваржаву и Белжец ,а другая со стороны Белого каменя.А что бы спрятать артполк в лес по дороге из Львова ч-з Куровичи,Лядске,Ясеновцы надо карабкатся в горы.
Karan: scharm пишет: Что бы объехать Золочев с юга надо свернуть с дороги Львов -Золочев почти в 20 км от Золочева. Там проходили полки 81 мсд. Т.е. если даже за ними шли вплотную(кстати -так и непонятно -кто), то направление с юга было занято(в буквальном смысле, в том числе) частями РККА.
volodia: Big Mazzy пишет: перекрёсток шоссе Львов - Золочев и дороги от Глиняны в 1941-м году существовал? этот?
Big Mazzy: volodia пишет: этот? Угу, оно, спасибо. 249-й гап по потерям локализуется в районе Красне, Глиняны и выезда на Золочевское шоссе, даты однако "скачут", от 29.06 до 1.07. Правда это в основном бывшие военнопленные и места их пленения.
Егор: Все попытки связаться - что через личку, что по мылу человек проигнорировал... Поэтому просто выкладываю его пост:
полная версия страницы